И о методике переговоров с террористами Дом стоял одиноко – сзади и слева к нему примыкал огороженный колючей проволокой пустырь, сдававшийся под застройку, но пока не нашедший подходящего хозяина, от ближайшего дома справа его отделял проезд. Даже не дом, а так фанза китайская. Ризалисты засели там, когда стало ясно, что уйти из города им не удастся. Было их там не меньше дюжины, включая человека, за которым Третье управление охотилось давно и безуспешно, – Бениньо Аквина, известного под кличкой Каброн, бывшего соратника Магсайсая, разошедшегося со стариком на религиозной почве. Не самый опасный из руководителей подпольщиков, но один из самых горластых. А вместе с ним в доме находились заложники, взятые Каброном от безнадежности. Двадцать восемь гимназистов, классная дама и шофер автобуса. читать дальше Зазвонил телефон. Чжоу поднял трубку, спросил что-то по-китайски, потом осторожно подал телефон мне.
– Алло? – Я вцепился в трубку, как держат ядовитую змею, двумя пальцами, с такой силой, что пластик начал прогибаться.
– Мы хотим говорить с губернатором Порт-Артура, – донесся хрипловатый голос. Это был не Каброн – тот хвастался, что не знает ни слова ни по-русски, ни по-английски, дескать, языки угнетателей учить не стоит. Поэтому все переговоры велись через рядовых членов банды.
– Губернатор не будет с вами говорить, – повторил я уже в третий раз, – пока вы не отпустите детей.
– Если вы не выполните то, что мы говорим, мы будем убивать детей. По одному. Пока не начнете исполнять наши приказы. – Это я уже знал. Пока что Каброн не привел в действие ни одной из своих угроз, но время шло. Отчасти поэтому я и не пытался связаться с губернатором, хотя мог бы. Я предпочел позвонить коменданту базы, как только жандармы окружили здание.
– Подождите, – выговорил я неохотно. – Ваших товарищей сейчас привезут.
– Нам не нужно, чтобы наших собратьев везли сюда, – раздраженно ответил голос. В трубке затрещало. – Их должны освободить. Немедленно.
Ризалисты передали нам список вожаков движения, находящихся в российских тюрьмах, – полтора десятка человек. Трое из них содержались в Далянском централе, остальные – кто по урановым рудникам, кто на Чертовом острове. Но, что вытащить человека с рудничной каторги не может даже квантунский губернатор, бомбистам явно не приходило в голову. Я не разубеждал их. Все равно освобождение их товарищей не входило в мои планы.
– Мы будем вести обмен, – возразил я. – Ваши люди на наших детей.
Наступила пауза.
– Я не могу сам разрешить такое, – произнес наконец мой собеседник. – Я должен посоветоваться с Каброном.
– Буду ждать. – В трубке раздались гудки.
Ты еще не знаешь, как и чего я буду ждать.
Грузовики вывернули из-за угла неожиданно и тихо. Только что не было их, а через секунду на мостовую уже выпрыгивали поджарые фигуры с винтовками в руках. Два взвода Третьего резервного Уссурийского егерского полка выделил мне комендант. Егеря рассыпались цепочкой, быстро и спокойно, как на учениях, окружая дом.
Телефон зазвонил снова.
– Что это значит? – осведомился все тот же голос в трубке. – Кто эти люди?
– Они обеспечивают безопасность мирных обывателей, – ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал достаточно жалко. – Они не станут приближаться к дому, если вы нас не вынудите. Одну секунду… – Ко мне подбежал молодой егерский штабс-капитан, молодцевато отдал честь, потом сообразил, что я, в сущности, лицо гражданское, и смешался.
– Начинаем, – шепнул я, прикрыв трубку рукой.
– С кого?
– Неважно. – Я снова поднес микрофон ко рту. – Выгляните в окно.
Егеря уже рассеялись и заняли укрытия, сменив жандармов. Я мысленно вздохнул с облегчением. Армии я по старой привычке доверял больше.
Двое егерей вывели на середину пустой улицы филиппинца в арестантской робе. Кандалы с него сняли, оставив только наручники.
– Видите? – спросил я. – Да. – Я махнул рукой. Три пули пробили грудь ризалиста в ту же секунду, как голова его раскололась в кровавом всплеске. Тело мягко рухнуло на мостовую. Егеря кинулись в стороны и залегли.
– А теперь слушай меня, – произнес я, и мне уже не было нужды скрывать свои чувства. – Если вы немедленно не выпустите детей, мы будем расстреливать ваших командиров каждые две минуты. Сначала здесь. Потом в тюрьмах. А когда они кончатся, мы войдем внутрь, и вы позавидуете убитым.
В трубке слышалось напряженное дыхание. Потом на другом конце провода бурно заспорили на тагалогском.
– Мы будем убивать заложников, – без особого убеждения проговорил мой собеседник.
– Стоит хотя бы одному волосу упасть с их головы, – прошептал я, – и ваши товарищи будут расстреляны немедленно и все. Ты меня слышишь?
– Что будет с нами? – спросил голос.
– Ты еще осмеливаешься спрашивать, что будет с вами? – прошептал я так, что, наверное, вся улица услышала. – Вы сдадитесь на милость закона. И молитесь господу богу, чтобы закон проявил к вам милость. У вас осталось тридцать секунд.
– Подождите, мы…
– Двадцать.
– Не надо!..
– Выводите детей.
В трубке опять заспорили разом несколько голосов.
– Десять, – проговорил я сдавленным голосом и поднял руку. Штабс-капитан напрягся. – Девять… восемь… семь…
По счету «ноль» я махнул рукой. На мостовую вытолкнули второго филиппинца. Он уже понял, что его ждет. Вскрикнув по-заячьи, он зигзагами помчался к дому. Первая пуля попала ему в ногу, и ризалист с разбегу упал на одно колено. Из окон началась беспорядочная пальба – видно, бомбисты надеялись таким образом остановить снайперов. Но следующие три пули нашли цель с пугающей точностью.
– Выводите детей, – приказал я, когда тело в полосатой робе перестало дергаться.
Из трубки донесся какой-то странный звук. Что фанатик плачет, я понял, только когда дверь распахнулась и из здания на обрамленную алыми флажками улицу хлынули гимназисты с белыми от ужаса и мокрыми от слез лицами. (с)"Из Америки с любовью"
«Это очень плохое место. Женщины дэлают за дэнги то, за что я получал от матери па шее.» «Морфина, димедрола, водки, хоть чего-нибудь!!!» «Пора бы свинца подвезти!» О! Ради этого стоило нагнуться! Они завалили Быка? Чёрт, наверное, ружьё было на слона
- Единственное, что ты должен чувстоввать, стреляя в кого-то - это отдачу! (с) Марин - Не буди во мне Рембо! (с) Марин - Где у этого чертового скафандра ширинка?! (с) Марин - Крейсер к бою готов! А вот я не очень... (с) Капитан крейсера. - Все приборы работают нормально! ботают нормально! ботают нормально! (с) какая-то протосская хрень. - Пулеметы не строчат, бомбы не грохочут, ко мне милая пришла и чего-то хочет! (с) Танкист
Знаете ли вы кого-то, кто нуждается в нескольких часах одиночества каждый день? Того, кто любит долгие разговоры о чувствах или идеях, может выдать блестящую презентацию огромной аудитории, но чувствует себя неуютно в больших компаниях и бестактен в разговорах «ни о чем»? Того, кого вы с трудом вытаскиваете на сборища, и кто потом нуждается в выходном дне для того, чтобы восстановить силы? Того, кто рычит, ворчит, хмурится и морщится, когда сталкивается с шутливыми замечаниями людей, всего лишь пытающихся быть забавными и милыми?
Если так – говорите ли вы ему, что он «слишком серьезен» или спрашиваете ли вы его, все ли с ним в порядке? Считаете его надменным, заносчивым, грубым? Удваиваете свои усилия в попытках его расшевелить?
Если вы ответили «да» на эти вопросы – можете быть уверены, что вы обзавелись интровертом. И также можете быть уверены в том, что вы неправильно его содержите. Наука в последнее время неплохо продвинулась в изучении повадок интровертов и их природы. В числе прочего, путем сканирования мозга, было выяснено, что интроверты обрабатывают информацию иным путем, нежели большинство людей (нет, я не вытаскиваю факты из шляпы). Если вы не в курсе – будьте уверены, вы не одиноки. Интровертов не так уж мало, но они являются одной из наиболее непонятых и притесняемых групп в Америке – а, возможно, и во всем мире.
Я это знаю. Я – Джонатан, и я – интроверт.
Многие годы я пытался это отрицать. В конце концов, у меня хорошие навыки общения. Я не угрюм, и я не мизантроп. Ну... как правило. Я отнюдь не застенчив. Я люблю долгие беседы, которые затрагивают сокровенные мысли или то, что связано с сильными увлечениями. Но наконец я понял, кто я есть такой, и дал это понять своим коллегам и друзьям – и в процессе почувствовал себя освобожденным от массы заблуждений и ложных стереотипов. И вот я собрался рассказать вам то, что необходимо знать, дабы понимать и правильным образом реагировать на тех интровертов, которые могут быть членами вашей семьи, друзьями или коллегами. Помните, что кто-то из тех, с кем вы общаетесь каждый день – интроверт. И вы, скорее всего, просто выводите его из себя. Имеет смысл научиться распознавать сигналы предупреждения.
Что такое интровертность? В ее сегодняшнем понимании концепция восходит к 1920м и психологу Карлу Юнгу. Сегодня это - основа многих психологических тестов, включая широко используемый индикатор типов Майера-Бриггса. Интроверты вовсе не обязательно застенчивы. Застенчивость является следствием беспокойства, испуга или сверх критичности по отношению к себе в общественных ситуациях. В интровертах этого, как правило, нет. Интроверты также не являются мизантропами, хотя некоторые из нас и разделяют мнение Сартра, что «ад – это когда ты завтракаешь вместе с другими людьми». Правильнее будет сказать, что интроверты – это те, кого другие люди попросту быстро утомляют.
Экстраверты черпают энергию в общении, они вянут и скисают в одиночестве. Им зачастую скучно с самими собой, и сами себе они быстро надоедают. Оставьте экстраверта наедине с собой на пару минут – и он потянется к телефону. И напротив, после часу-другого пребывания в режиме интенсивного общения, нам, интровертам, просто необходимо остановиться для подзарядки батарей. Моя собственная формула – два часа одиночества на час общения. Это не антиобщественное психическое расстройство, и не признак депрессии, не что-то, что нуждается в медикаментозном лечении. Для интроверта побыть в одиночестве – это такой же отдых, как сон, такое же пополнение сил, как еда. Наш девиз - «я хорош, и ты хорош – в небольших дозах».
Сколько людей являются интровертами? Я провел большой поиск по Гуглу. Ответ – около 25 процентов. Или так – менее половины. Или так – мне это больше всего нравится - «меньшинство населения, но большинство среди одаренных».
Являются ли интроверты непонятыми? В огромной степени. Такова, как я думаю, наша доля в жизни. «Для экстраверта очень трудно понять интроверта» - пишут эксперты по образованию Джилл Беррас и Лайза Кензиг (у них я также взял цитату для предыдущего абзаца). Для интроверта понять экстраверта просто – поскольку последние проводят значительное количество времени в стремлении показать, кто они есть, путем многословным и зачастую трудно избегаемым окружающими. Они загадочны и непроницаемы не более, чем резвящиеся щенки. Но, увы, движение на этой улице одностороннее. Экстраверты имеют слабое представление об интровертности – или не имеют его вообще, предполагая, что компания (а уж тем более, их собственная) никогда и никому не помешает. Им и в голову не придет, что кому-то просто необходимо порой побыть одному, и само это предположение для них порой просто оскорбительно. Ни разу, когда я пытался объяснять эти вещи экстравертам, я не чувствовал понимания. Они слушают минуту – а потом снова начинают лаять и гоняться за хвостом.
Притесняемы ли интроверты? Я бы сказал, что, пожалуй, да. Могу сказать, что экстраверты представлены в слишком большом числе в политике – профессии, где только словоохотливые люди чувствуют себя комфортно. Взгляните на Джорджа Буша или Билла Клинтона – они будто к жизни возвращаются, когда вокруг них другие люди. Можно привести пример пары интровертов, которые взобрались на вершины в политике – Кэлвин Кулидж и Ричард Никсон – но их судьба только подтверждает мою мысль. За исключением Рональда Рейгана, чьи ставшие легендой отчужденность и любовь к уединению были, скорее всего, признаком сильной интровертной жилки, «прирожденными политиками» интроверты не являются. Кстати, о Рэйгане: как я читал, многие актеры – интроверты. И также многие интроверты, общаясь с людьми, чувствуют себя актерами.
Таким образом, экстраверты доминируют в политической жизни. К сожалению. Если бы миром управляли интроверты, он был бы куда более спокойным, разумным и мирным местом. Как говорил Кулидж, «четыре пятых проблем в этой жизни исчезли бы, если бы мы просто присели и немного помолчали». Или, как еще он, кажется, говорил, «если вы ничего не сказали, то вас не попросят повторить». Единственная вещь, которую интроверт ненавидит больше, чем говорить о себе – это повторять свои слова.
С их прямо-таки ненасытной жаждой общения и внимания, экстраверты также доминируют в общественной жизни, и посему именно они устанавливают стандарты. В нашем экстравертном обществе, общительность является нормальным, а потому желаемым, признаком счастья, уверенности в себе, лидерских качеств. Экстраверты воспринимаются как добросердечные, чувствительные, теплые и сочувствующие. «Общительный парень» - это комплимент. Интровертов обычно описывают словами «осторожный», «одиночка», «замкнутый», «молчаливый», «необщительный» - словами недобрыми, предполагающими эмоциональную скупость. Женщинам-интровертам, я думаю, достается особенно. В определенных общинах, особенно на Среднем Западе, мужчине еще может сойти с рук, если он относится к тому, что называют «сильным молчаливым типом» - у женщины-интроверта, за отсутствием альтернативы, еще больше шансов прослыть робкой, замкнутой или надменной.
Являются ли интроверты высокомерными? Едва ли. Истоки этого заблуждения кроются, скорее всего, в том, что мы обычно умнее, более независимы и уравновешены, чем экстраверты. Одновременно мы неспособны поддерживать разговоры ни о чем – и эту неспособность экстраверты зачастую принимают за презрительное к себе отношение. Мы обычно думаем перед тем, как что-то сказать – в то время как у экстравертов речь и является частью мыслительного процесса. Вот почему их рабочие собрания длятся не менее шести часов. «Интроверты» - пишет Томас Краузер в своем онлайновом обзоре книги «Почему только экстраверты должны делать все деньги?» - «попросту отвлекаются от мыслей тем наполовину внутренним диалогом, который экстраверты имеют тенденцию вести. Интроверты не жалуются так, чтобы это было заметно – вместо этого они только закатывают глаза и произносят проклятия во тьму.». Вот и все.
Хуже всего то, что экстраверты понятия не имеют, какой пытке они нас подвергают. Иногда, в моменты попыток глотнуть воздуха сквозь туман их на 98 процентов лишенной смысла речи, нам остается только задаваться вопросом - слушает ли экстраверт сам себя? Но нам не остается другого выхода, кроме как стоически все это выносить, ибо правила этикета – написанные, вне сомнений, экстравертами – трактуют неприятие дурачеств и болтовни как грубость, а паузы в разговорах как «неловкие». Нам остается только надеяться, что когда-нибудь, когда люди нас больше поймут – может быть, тогда будет создано какое-нибудь «Движение За Права Интровертов» или что-то в этом духе – не будет считаться грубостью сказать «Я – интроверт. Ты замечательный человек, и ты мне нравишься. Но сейчас, пожалуйста, отстань».
1) Как можете вы дать понять интроверту, с которым вы общаетесь, что вы готовы его поддержать и уважаете его выбор? Прежде всего, поймите - никакого «выбора» он не делал. Это не стиль жизни. Это, скорее, «ориентация».
2) Второе – если вы видите, что интроверт задумался и ушел в себя, не лезьте к нему со словами «что случилось?» или «с тобой все в порядке?».
3) Третье – вообще просто ничего в таком случае не говорите.
Джонатан Раух
Возможно, он где-то перегибает, где-то видны уж явные американизмы, которые мне лично несколько режут глаза - но в целом статья интересная. И заслуживает прочтения как экстравертами (дабы они могли лучше понять другую часть человечества), так и интровертами (дабы могли лучше понять себя, и, возможно, меньше париться по разным поводам). Перевод Олега Лецинского.
Процент пидорасов среди геев и среди натуралов примерно одинаков, но поскольку натуралов примерно в 20 раз больше, чем геев, шанс встретить натурального пидораса значительно выше.
- Ордо, я должна перед тобой извиниться. Я поступила неправильно, использовав команду "шах", и у тебя было полное право сердиться на меня. Он просто кивнул. Ее все еще поражало то, как человеку, физически идентичному с Дарманом, удавалось выглядеть совершенно по-другому. - Я понимаю, как несправедливо с вами обошлись, Ордо. - На Камино? - Думаю, что даже сейчас. Ордо моргнул пару раз, словно она сказала что-то непонятное. Она не могла понять, что же происходило в его уме, в те доли секунды, когда он не выглядел в Силе сгустком движения. - У меня не было ни отца, ни матери, но чужак добровольно выбрал меня своим сыном. У вас отец и мать были, но они позволили чужакам забрать вас. Нет, генерал, не жалейте меня. Вам пришлось хуже. (с) Дилог клона-солдата и рыцаря Джедай
Мы мандалориане. Понимаешь, мандалорианин не просто воин. Он отец, он сын и отвечает за семейные дела. (с) О мандалорцах.
Бой пройдёт в два удара. Сначала ударю я, а потом о землю ударишься ты. (с) О мандалорцах.
- Верните мне права модератора! Это не я писал, это писал мой брат, вышедший на форум под моим модераторским логином! - Если ты не в состоянии объяснить правила приличия своему родному брату, как ты собираешься объяснять их незнакомым тебе пользователям? (с) Мысли.
Суперкарго повернулся к нему. Он был одним из очень, очень немногих чужаков, которых Дарман видел на работе в Великой Армии, невысокий сморщенный дуро с горячим нравом. – Ты лезешь или нет? Дарман продолжал протирать шлем. – Жду своих товарищей, – сказал он. – Двигай свою блестящую серебристую задницу, – разозлился суперкарго. – У меня расписание. Дарман мягко приложил кулак к челюсти суперкарго и задержал его там. Он не выдвигал вибролезвия, и не нуждался в объяснениях. Он просто обозначил свое мнение. (с) Диалог потерявшего отряд клона-солдата и руководителя погрузкой.
Честь нынче дешево стоит, говоришь? Ты можешь раздавать свою честь хоть задаром. Но моя навсегда останется при мне. (с) Мысли.
– Ты не держишь гданов дома, Анккит? Слышал, что некоторые так поступают. – Гданов? Нет. Грязные маленькие создания. Дикие совсем. – Но если б ты держал одного, и плохо кормил – ты бы удивился, укуси он тебя? – Думаю, нет. – Так корми меня хорошо. (с) Диалог мандалорского наемника и неймодианца-нанимателя.
Думайте о себе как о руке. Каждый из вас – палец, и без других вы бессильны. Один палец не может хватать, удерживать или сложиться в кулак. В одиночку вы – ничто, а вместе – все. (с) Мандалорский тренер - клонам-солдатам.
Каюта Мады Тимса. Оперативный штаб. Спорить с человеком, один взгляд которого заставляет почувствовать себя пришпиленным булавкой мотыльком, очень не хотелось. Тем более, что споры с командованием - вообще очень редкое дело в военном подразделении. Не на прогулке. И все-таки... Все-таки безропотно принять свое назначение Дара не могла. Она не чувствовала себя готовой. Не то что к званию лейтенанта - даже к простому офицеру. Что и высказала полковнику. - Прошу прощения, сэр. Я считаю свой уровень подготовки недостаточным для повышения в звании, и вследствии недостаточной подготовки, не готова нести ответственность за звание лейтенанта. Требую дальнейших тренировок с последующим официальным экзаменом, сдачей устава, полетов и всего прочего, предшествующего повышению в звании... сэр. Выпалив это на одном дыхании, Дара вытянулась по стойке "смирно", глядя на замкомэска предельно честными глазами. Полковник молча выслушал девушку, не прекращая отслеживать ее состояние через Силу. Потенциал есть. Ради него можно дать шанс... один раз. Вторая попытка ослушаться приказа станет последней. Выдержав молчание около минуты и все это время не сводя тяжелого взгляда с провинившегося пилота, Мада наконец заговорил, подчеркивая голосом каждое слово, словно вбивая гвозди в крышку гроба: - Я вас недооценил, лейтенант Райвен. Только очень опытный офицер и пилот может оспаривать мнение о том, готов или не готов кадет стать офицером. Только вышестоящий командир может предъявлять требования полковнику. По крайней мере капитан Апрет никаких требований мне не предъявлял. Возможно, мне следует уступить вам мой пост, если вы лучше меня знаете, каков ваш уровень подготовки? В два шага оказавшись вплотную к не успевшей даже отшатнуться девушке, полковник сорвал с нее кадетские лычки, слегка наклонился, нависая над ней. Все тем же размеренным, четким голосом продолжил: - У вас только две возможности выйти отсюда, лейтенант Райвен. Вы уйдете или лейтенантом Райвен, или мисс Райвен. Лейтенант Райвен отправится повышать свой уровень подготовки. Мисс Райвен немедленно покинет эскадру. Выбирайте. Дара задохнулась от возмущения. Так давить на кого бы ни было - недопустимо. Недостойно офицера. Нельзя... Пусть даже он кругом прав, пусть она грубо нарушила субординацию, все равно - нельзя. Только не так... Девушка одернула себя. Если она сейчас еще начнет рассуждать о том, что допустимо, а что недопустимо для офицера и командира, можно зайти очень далеко... Дальше, чем она могла себе позволить. И так уже переступила предел дозволенного. Не стоило искушать судьбу еще раз - но и сдаться так просто она не могла. Задрав голову - так, чтобы видеть глаза собеседника, а не его лычки, - Дара мысленно поежилась. Взгляд был... неприятным. Очень неприятным. Примерно так могла бы смотреть орудийная башня. Вот только в отличие от башни полковник Тимс был человеком. Живым. И непозволительно грубым в обращении с подчиненными. - То, что у вас плохое настроение, не повод так давить на меня, сэр, - насколько могла спокойно проговорила девушка. - Я допускаю, что позволила себе лишнее, но мной руководило опасение подвести эскадрилью. Не знаю, что руководило вами. У вас такая острая нехватка офицеров, что вы готовы даже вышвырнуть меня из эскадрильи? Это странный метод решать кадровые проблемы, вы не находите, сэр? Если, по-вашему, я заслуживаю офицерского звания, будьте добры, обращайтесь со мной соответственно. Если нет, то зачем тогда вы мне его навязываете? Она медленно отступила на один шаг - дальше не пустила переборка, но взгляда не отвела. - Попробуйте еще раз, возможно, получится лучше? Полковник рассеянно выслушал проникновенную речь пилотессы. Девушка, видимо, забыла, где находится. Придется объяснить. - Предлагать попробовать еще раз вы будете кавалеру на свидании, лейтенант Райвен. Я не кавалер, и мы не на свидании. Обращение с собой как с офицером вы получите, когда начнете вести себя как офицер, а не как избалованная девица. Пока я не вижу такого поведения. Вы получили приказ. Действия офицера? Дара сглотнула. Этого человека невозможно было пробить. Все ее доводы рассыпались в прах... оставалось лишь попытаться сохранить лицо. - Офицер должен выполнять приказ, - отчеканила она. Мада кивнул. - Выполняйте, лейтенант Райвен. Свободны. - Есть выполнять! Отсалютовав, Дара четко развернулась и вышла из штаба. Когда дверь за несговорчивым лейтенантом закрылась, полковник покачал головой. Столько потраченных сил - и все впустую. Стоило ли так яростно сопротивляться тому, что все равно случится? Всему-то эту молодежь учить надо...
"Черный Лебедь" - "Затмение". Где-то в открытом космосе. Спрятав свою броню, полковник вернулся в маленькую каюту. Оттуда он вышел уже в парадном кителе, с лычками командующего эскадрой на груди. Точно такие же лычки он подбрасывал на ладони, ловил, снова подбрасывал... Разрушитель отправился на свое место, под левую руку в кобуру рядом с дизраптором. Тут паладин и увидел полковника, и даже присвистнул от неожиданности. - Теперь я верю, что у них проблем будет выше крыши. - Одну из моих проблем стоит решить прямо сейчас, - Мада повернул голову, пристально глядя на республиканца. В очередной раз поймав цилиндрик, полковник подбрасывать его не стал, а перебросил капитану О'Хирну. - Лови. В случае чего... вернешь Маршалу. Лично. ...и я очень расстроюсь, если у тебя это не получится... - Постарайся не доводить до "в случае чего", - серьезно отозвался Зеро, поймав цилиндрик и пристроив в одном из отделений брони. - Даже не надейся, я еще не все сюрпризы из тебя вытянул, - хищная ухмылка на миг скользнула по жестким губам, обнажая суть затянутого в парадную форму человека, и голодная Тьма ухмыльнулась с ним вместе. ...Сила любит шутить, а я предпочитаю, чтобы шутила она по моим правилам... Мада прекрасно понимал, насколько малы его шансы выкрутиться и вернуться живым. Но что однажды смог сделать Светлый - по силам и Темному. Какой ценой - уже не так важно...
Российский суд впервые в истории признал сделку недействительной по моральным соображениям
В судебной практике РФ произошел беспрецедентный случай — суд отменил сделку купли-продажи квартиры на основании того, что сделка эта была безнравственной. 63-летнюю пенсионерку, инвалида II группы Аллу Петровну Королеву оставил без крыши над головой родной сын Мурад Королев. Пользуясь тем, что заботливая мать оформила свою московскую «трешку» на его имя, сынуля продал мамину квартиру вместе с мамой чужим людям, которые имели полное законное право выписать из нее Аллу Петровну и выставить ее на улицу. Что, собственно, они и собирались сделать в самое ближайшее время.
читать дальшеОставим за кадром, каким ударом для Аллы Петровны стало предательство некогда горячо любимого сына. Это горе заслонил другой вопрос: где теперь жить? Никакого иного жилья у Королевой не было, а все адвокаты разводили руками: ничего сделать нельзя, Мурад действовал по закону. Нынешний Гражданский кодекс РФ разрешает ему продать единственное жилье матери-инвалида, а новым хозяевам — выписать в никуда человека, не являющегося членом их семьи.
В своей работе мы неоднократно сталкивались с подобными случаями. Поэтому, готовя материал «Как продать свою мать», я надеялась лишь на то, что кому-то из узнавших об этой истории друзей-знакомых Мурада удастся достучаться до его совести. Никто не достучался — а может, и не пытался.
Зато произошло другое — иначе как юридическим чудом я это назвать не могу.
После публикации в «МК» московский адвокат Евгения Мартынова предложила Алле Петровне подать в суд иск о признании продажи квартиры Мурадом недействительной на основании того, что эта сделка представляет собой безнравственный поступок. Всем (похоже, включая самого адвоката) этот шаг казался безнадежным — но просто надо же было что-то делать!
Однако в мае 2011 года Бабушкинский суд Москвы совершенно неожиданно иск Королевой удовлетворил! А 20 сентября его решение оставил в силе и Мосгорсуд. Сделка купли-продажи между Мурадом Королевым и новыми хозяевами квартиры отменена, а за Аллой Петровной признано пожизненное право проживать в квартире сына.
— Этот иск — первый за всю историю судебной практики, — говорит Евгения Мартынова, — т.к. 169 статья Гражданского кодекса РФ, согласно которой «сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна», ранее всегда применялась исключительно в арбитражных спорах. Это первый иск в суде общей юрисдикции, где судятся граждане. Бабушкинским судом была принята моя позиция, что продажа сыном квартиры, где зарегистрирована и проживает пожилая мать-инвалид, не имеющая другого жилья, является не чем иным, как безнравственной сделкой. Теперь сын Королевой официально признан моральным уродом. Я очень рада, что Мосгорсуд оставил решение районного суда в силе, ведь теперь, узнав о данном прецеденте, люди смогут отстаивать свои права.
Филология как наука взаимопонимания. Будто бы в Индии было правило: перед спором каждый должен был пересказать точку зрения противника, и чтобы тот сказал: да, так.
Эта фотография в первой половине двадцатого века висела во многих японских домах.
Ну и что?
Вроде бы ничего особенного. Семейная сцена: генерал Ноги читает газету, рядом его супруга Сидзуко. Судя по парадному мундиру и лежащей на столе шапке с плюмажем граф собирается на какое-то официальное мероприятие или, может быть, только что вернулся из императорского дворца. Подумаешь, большое дело. Он часто бывает в резиденции микадо, поскольку занимает должность наставника при его высочестве принце Хирохито. Но для японцев этот на первый взгляд бытовой, малоинтересный снимок таил в себе историю, полную высокого трагизма. Мальчиков и девочек великой империи по этой фотографии учили на уроках патриотизма, что такое настоящая японскость и самурайский дух. И многих выучили настолько основательно, что это стоило им жизни – но об этом я уже писал. читать дальше На самом деле граф с графиней не коротают семейный досуг, а позируют перед смертью. На женщине траурное кимоно, а в газете (не вижу заголовка, но уверен) напечатано траурное извещение о похоронах императора Мейдзи. Дело происходит 13 сентября 1912 года.
Та же пара, но уже в бронзе
Генерал Марэскэ Ноги, самый прославленный из японских военачальников, возглавлял осаду Порт-Артура. Когда мощная крепость пала, имя победителя прогремело на весь мир.
Журнал «Нива» отдает должное грозному врагу
Однако тогда, в 1905 году, мало кто знал, что после подписания мира генерал на личной аудиенции у императора попросил позволения уйти из жизни. Он сказал, что чувствует себя ответственным за слишком большие потери, которые понесла его армия (по японским источникам 60.000 человек, по русским – 110.000). У генерала была и еще одна причина желать смерти, личная. На войне погибли оба его сына, молодые блестящие офицеры. Осиротевшим родителям (еще двое детей у них умерли в раннем возрасте) жизнь стала немила, их не радовали почести.
Старшему было 25 лет, младшему 23
Император строго-настрого приказал генералу выкинуть суицидальные бредни из головы. Как самурай и дисциплинированный человек, Ноги ответил: «Слушаюсь, ваше величество». Однако когда семь лет спустя император Мейдзи почил в Будде, граф освободился от данного слова. Согласно древней, к тому времени уже забытой традиции, самурай мог в знак скорби «последовать за господином», а супруга самурая, в свою очередь, имела право сопровождать своего мужа. Это не считалось самовольным, несанкционированным уходом из жизни. Сиятельная чета посетила похороны, сфотографировалась в назидание – не своему потомству, которого у нее не осталось, а, вероятно, наследному принцу Хирохито. Потом, сидя под портретом покойного императора, граф крест-накрест взрезал живот, а графиня вонзила клинок себе в горло, «вследствие чего, - гласит протокол вскрытия, - произошло проникающее ранение трахеи и пищевода с рассечением позвонков, что повлекло за собой летальный исход». Гвозди бы делать из этих людей, ей-богу. Б.Акунин (с)